Стихи и песни Булата Окуджавы

Кариата

Из Хута Берулава

Годы, будто бы вершины,
высятся передо мной.
И бегут воспоминанья,
клочковаты, как туман.

Кариата, Кариата,
я спешу к тебе, спешу,
распахни-ка двери сердца,
как в минувшие года.

Пропусти, дорога в Херти,
пропусти меня туда,
где мое былое детство
удивленное живет.

Пропусти меня, дорога,
и в минувшее вглядись:
едет мальчик из Зугдиди
в Кариату по горам.

У него смолистый чубчик
и печальные глаза.
Он как будто хворостинка
и как будто стебелек.

Я клянусь тебе, дорога,
сердцем матери клянусь:
это я - тот самый мальчик,
тонкий, словно стебелек.

Буйволы остервенело
пробираются в грязи.
"Ах, не ско-ро...Ах, не ско-ро..." -
подо мной скрипит арба.

- Где же, где же Кариата?.. -
Я на тетушку гляжу.
Надоел мне скрип аробный... -
Улыбается она.

Увязало, увязало
в липкой жиже колесо.
Сколько мы туда тащились?
Я и вспомнить не могу.

Пропусти, дорога в Хорти,
пропусти меня туда,
где моя былая юность
восхищенная живет.

Кариата, Кариата,
знаю, ты меня не ждешь.
Но былая дружба наша,
разве порвана она?

Там ли он, на курьих ножках
домик старый у горы?
Ходит ли к нему девчонка
в сумерки на огонек?

Что, сейчас шумят деревья
у нее над головой?
Или в Хобе или в Хете
эта женщина живет?

Годы, будто бы солдаты,
предо мной стоят в строю... 
Вспоминаешь, Кариата,
парня с чубчиком густым?

Как ревела Хобсицхали,
выходя из берегов!
(И сейчас, наверно, так же
разливается она).

И от бурного потока
мы скрывались на чердак,
и сидели там, как птицы,
и молчали, затаясь.

Возвращались воды в русло.
Оставалась в доме сырость.
Влажный камень... Влажный воздух...
Только мой очаг не гас.

Помнишь? Помнишь, Кариата,
как был сладок и хорош
зачерствелый хлеб домашний,
привезенный на арбе?..

Горы, словно волны моря,
друг за другом,
чередой...
осторожно, чуть дыша.

Тетушки моей не видно.
Дома нету моего.
Там, где дворик наш кружился -
кукурузные поля.

Только я не изменился
в ветре дат и в море лет.
Я все тот же, Кариата,
парень, что с тобой дружил.

И задумчивый, и нежный,
словно небо на заре,
и решительный, и гордый,
словно горная гряда.

Пусть кружится синий буйвол,
ты мне только прикажи,
я с улыбкой, по-мальчишьи,
вспрыгну на спину ему.

Я бы к лодочнику сбегал,
если б лодочник был жив,
пару строк ему веселых
сочинил бы на ходу.

Годы, как друзья большие,
за спиной моей стоят.
Годы, как страницы книги -
книги юности моей.

Эти горы, это поле -
тоже главы книги той -
я листаю, я листаю
по страничке, не спеша.

Кариата, Кариата,
ты прости меня, прости
за короткое
свиданье.

Ждут меня другие встречи.
Но несу в душе своей,
Кариата, Кариата,
 душу светлую твою.